Авторизация

Однажды русско-советский поэт Николай Николаевич Ушаков осчастливил меня показом редкого фотоснимка, сделанного в Москве в начале 60-х годов: Ушаков стоит вместе с первым в мире летчиком-космонавтом Гагариным. Какие две редкостные личности из племени Великороссов, выражаясь юридическим языком царско-режимного времени: Ушаков и Гагарин – высоконравственный поэт мыслительного склада и разведчик космоса – первый в мире астронавт с его ослепительной детской улыбкой! Философ-диссидент Александр Зиновьев напомнил русским о том, что в Славянской Руси существовало 3 коренных народа: Белорусы, Малороссы и Великороссы – наиболее многочисленные. А русскими в царско-режимное время назывались все остальные народы, входящие в Российскую Империю, по причине юридического подданства: русского, российского. Поскольку диссидента Зиновьева изгнали из СССР за критику советского строя (в конце 70-х годов ХХ столетья), то входивший в силу Идеолог московской поэтической школы литературовед Вадим Кожинов никак не мог без помощи изгнанника вспомнить наше национальное определение времен царской Империи, а потому напрасно мучился из-за обтекаемости и туманности определения «русский». Кожинов сокрушенно писал и говорил о том, что, якобы, у самого многочисленного, титульного народа России отсутствует точное национальное определение, дескать, русский – и все тут. Это оказалось грубым заблуждением уважаемого литературоведа, которого в литературных кругах было принято считать философом. К сожалению, подобных принципиальных ошибок у Кожинова в избытке. Мое несогласие с Идеологом Кожиновым и с его тысячной армией литературных последователей – Кожиновцев базировалось на моей приверженности к Ушаковской Школе, о которой общепринятому казённому литературоведению совсем не хочется знать и уж тем более рассуждать. Но факт (как утверждают юристы) – вещь упрямая. Отрицаете ли вы теорию относительности Эйнштейна, которая противоречит вашим убеждениям, или не отрицаете: она всё равно существует – и это факт, причём – упрямый. Так же точно обстоит дело и с Ушаковской Литературной Школой, о которой я упоминала сначала в моём авторском серийном учебнике «Школа Гармонии» № 7, а позднее в зарубежном двухтомнике «Камертон» и «Эпизоды».